Процесс ордена Храма в королевстве Арагон.

Письмо Филиппа IV Красивого королю Хайме II Справедливому (Jaime II el Justiciero), от 16 октября 1307 года сопровождалось письмом доминиканца фра Ромео де Бругера (Bruguera), который утверждал, что лично слышал признание Великого магистра ордена Храма Жака де Моле и других. Несмотря на это, 17 ноября Хайме, как и Эдуард II Английский, с теплой похвалой отозвался о тамплиерах королевства и отказался арестовать их без неопровержимых доказательств виновности или приказания папы Клемента V. Последнему он и написал два дня спустя, прося совета и распоряжений, но, получив 1 декабря 1307 года буллу Клемента от 22 ноября, больше уже не смел сомневаться, или перечить понтифику (скорее последнее).

Епископ Валенсии Рамон и епископ Сарагосы Хименес де Луна, которые оказались с ним, получили приказы провести, каждому в своей епархии, тщательное расследование по делу тамплиеров, а брат Хуан Льотхер (Llotger), генеральный инквизитор Арагона, получил указание с корнем вырвать ересь. Поскольку предвиделось сопротивление, 3 декабря 1307 года были разосланы письма с приказом короля о немедленном аресте всех членов ордена и конфискации его имущества, а генеральный инквизитор издал свой эдикт. Этот документ обязывал тамплиеров явиться к нему, в доминиканский монастырь Валенсии, чтобы ответить за свою веру, и запрещал местным должностным лицам оказывать им помощь и содействие. Король Хайме потребовал созыва 6 января 1308 года совета прелатов, чтобы обсудить вопрос вместе с инквизитором. Был произведен ряд арестов; некоторые из братьев сбрили бороды, сбросили мантии и сумели бежать; кое-кто попытался скрыться морем, забрав часть казны ордена, но шторм отбросил беглецов назад, и на берегу они были схвачены. Большая группа рыцарей, однако, нашла убежище в принадлежащих ордену замках.

Рамон Са Гуардия, командор Ма Дью (Mas Deu) в Руссильоне, был заместителем командора Арагона и укрепился в замке Миравет (Miravet), тогда как другие окопались в крепостях Аскона, Монзон, Кантавьеха, Вилель, Кастелльот и Каламера (Chalamera). 20 января 1308 года их обязали явиться на провинциальный собор в Таррагону, но они отказались, и Хайме обещал прелатам, что задействует все силы королевства, чтобы привести мятежников к повиновению. Это оказалось нелегкой задачей. Светские и духовные власти обещали содействие - за исключением графа Урхеля (Urgel), виконта Рокаберти (Rocaberti) и епископа Хиронского (of Girona); однако сочувствие общества было на стороне тамплиеров.

Многие молодые дворяне воспользовались случаем и присоединялись к тамплиерам в их замках, в то время как народ вообще вяло подчинился приказу поднять против них оружие. Рыцари ордена Храма отважно защищались. Замок Кастелльот сдался в ноябре 1308 года, вскоре после чего командор Са Гуардия в Миравете отверг королевский ультиматиматум, требующий от тамплиеров выйти с оружием и отправиться по двое и по трое в места проживания, откуда они имеют право удаляться на расстояние, не более двух-трех выстрелов из лука и где будут получать потребное для жизни содержание, а король между тем попросит папу отдать приказания епископам и инквизиторам ускорить процесс. Вместо этого Са Гуардия обратился к папе с мужественным воззванием, в котором подчеркивал заслуги ордена перед религией. Он указал на то, что многие рыцари, будучи захвачены в плен сарацинами, томились в заточении по двадцать-тридцать лет, тогда как, отрекшись от своей веры, могли бы тотчас обрести свободу и богатое вознаграждение - семьдесят братьев ордена в тот момент переживали именно такую участь. Они готовы, говорилось далее, явиться на папский суд или отстаивать свою веру с оружием в руках против любых хулителей, как это принято у рыцарей, но у них нет ни прелатов, ни адвокатов, чтобы защитить самих себя, и обязанность папы - сделать это для них. Именно отсутствие серьезных адвокатов у ордена Храма и привело к тому, что из рыцарей ордена Храма сделали, буквально, мальчиков для битья.

В декабре Миравет сдаться, Са Гуардия затребовал король Майорки для проведения суда над ним. Через месяц после сдачи Миравета сдались и все остальные, за исключением Монтсо и Каламеры, которые держались до июля 1309 года. Клемент сразу же принял меры к овладению собственностью тамплиеров, но Хайме отказался официально передать его папским уполномоченным, ссылаясь на то, что большая часть владений ордена отпочковалась от владений короны и что он понес большие расходы на осаде. Самое большее, что обещал король: если собор упразднит орден, он уступит права на эту собственность, находящуюся в юрисдикции короны. Клемент V, повидимому, искал временного компромисса с Хайме. Впрочем как и со всеми правителями. Так как был бесхарактерной личностью. В письмах от 5 января 1309 года он объявляет, что тамплиеры Арагона и Каталонии как преданные сыны Церкви написали ему, предлагая вручить себя самих и свое имущество Святому престолу и подчиниться любым его приказаниям; поэтому он посылает своего капеллана Бертрана, настоятеля Цессенона (Cessenon), принять их и препоручить опеке и заботе короля, взяв у него взамен скрепленные королевской печатью обязательства, что он держит их от имени папского престола. С собственностью ордена Храма Хайме расставаться не спешил и решил напустить тумана издав 14 июля указ доставить тамплиеров в распоряжение инквизиторов и ординариев, когда потребуется.
 
В 1310 году Клемент направил в Арагон, как и повсюду, специальных папских следователей-инквизиторов, чтобы вершить следствие и суд. Там уполномоченные римской курии встретились с теми же трудностями, что и в Англии: в Арагоне пытка не была признана законом. Инквизиторы из кожи вон лезли лишь бы только сделать свое дело. По их запросу, король 5 июля 1310 года приказал своим байли заковать тамплиеров в железо и ужесточить условия тюремного содержания. Тогда вмешался собор Таррагоны и попросил, чтобы братьев содержали под надежной, но щадящей опекой, имея в виду, что их виновность еще ничем не доказана, а судьба не решена. После этого 20 октября 1310 года король распорядился, чтобы они пользовались свободой внутри своих замков, где содержались под арестом, дав слово не пытаться бежать, дабы не прослыть закоренелыми еретиками. Конечно же, таким способом было невозможно добыть желаемые показания, и Клемент 18 марта 1311 года приказал пытать тамплиеров и попросил Хайме обеспечить свое содействие в этом, так как результатом всех процессуальных действий на данный момент явилось лишь "сильное подозрение". Этот жестокий приказ поначалу не был выполнен. В мае тамплиеры обратились к королю с мольбой побудить архиепископа Таррагоны решить их дело на приближающемся соборе, и Хайме действительно выступил их ходатаем перед архиепископом, но ничего не было сделано, и в августе он снова приказал заковать их в кандалы и ужесточить условия содержания. Накануне созыва Вьенского собора король он издал приказ (29 сентября 1311 года), назначая Умберта де Капдепонта (Capdepont), одного из королевских судей, в помощь инквизиторам в отправлении правосудия, оставляя право вынести окончательное суждение за инквизиторами Педро де Монклусом и Хуаном Льотхером при содействии епископов Лериды и Виха (Vich), которые были специально откомандированы папой.

К сожалению подробностей следствия неизвестны, но есть свидетельства, что пытку применяли, не щадя сил, так как имеется королевское письмо от 3 декабря с распоряжением обеспечить медикаментами тех тамплиеров, кому они могут понадобиться вследствие пыток. В марте 1312 года архиепископ Таррагоны попросил, чтобы обвиняемых доставили на провинциальный собор, который должен был вот-вот состояться, и король дал на это санкцию, но опять-таки ничего не было сделано - возможно, потому что Вьеннский собор все еще заседал. Но, после того как о роспуске ордена объявили Клементу и решение судьбы его членов было отдано на откуп местным соборам, таковой состоялся в Таррагоне 8 октября 1312 года и разрешил вопрос, столь долго находившийся в состоянии неопределенности. Тамплиеров вызвали туда и подвергли суровому допросу. 4 ноября 1312 года было публично зачитано судебное решение - безоговорочное оправдание тамплиеров во всех грехах, преступлениях и обманах, что вменялись им в вину; арагонские тамплиеры объявлялись свободными от подозрений, и никто отныне не имел права бесчестить и поносить их. Ввиду роспуска ордена собор оказался до некоторой степени поставлен в тупик, ибо не мог сразу взять в толк, что с ними делать, но после продолжительных дебатов определили: впредь, до иного распоряжения папы, братья должны проживать в своих епархиях, там, где находились их имущественные владения, получая положенное обеспечение из средств от конфискованных у них земель. Этот указ был исполнен, и после передачи имущества ордену госпитальеров оно было обложено соответствующим налогом. Список выплачиваемых госпитальерами подобных пенсий, датированный 1319 годом, показывает, что тамплиеры были как будто бы достаточно гуманно обеспечены и получали то, что им причиталось.